«Когда тоска мне сердце гложет, я мысленно беседую с тобой. И разве кто-нибудь поймет на белом свете, кто есть ты для меня? Словами этого не объяснить! Мне нечего скрывать, стыдиться, пусть покажусь сентиментальным, - я люблю тебя! Я наблюдал, как рушила тебя война, на части разрывала, грабила и жгла, пытала… Но ничего не смог я сделать, чтоб сохранить, спасти тебя, Сухуми!
Прости мне немощность мою! Помилуй!
Как мог представить я войну в великом празднике твоем? Кровь в улицах твоих, и в море - мертвецов тела? Дотла сгоревшие дома и опаленные деревья и цветы? И небеса, горящие огнем?...»
Это отрывок из произведения Гурама Одишария, с, на первый взгляд, оптимистичным, но в то же время, проникнутым болью названием «Возвращение в Сухуми». Трудно без эмоций читать строки покинувшего Абхазию писателя, каждая из которых напоминает исповедь перед самим собой, людьми и Родиной. Он начал писать рассказы после войны. Пишет и, параллельно, под эгидой народной дипломатии, не чужд диалога с абхазами, ибо считает, что, в первую очередь, мы должны вернуть людей.
Недавно, вместе с абхазским писателем, он побывал в Азербайджане. О цели встречи и грузино-абхазских отношениях Гурам Одишария побеседовал с нами.
МОИ НОВЕЛЛЫ ВПЕРВЫЕ ПЕРЕВЕЛИ АБХАЗЫ И НАПЕЧАТАЛИ В СВОБОДНОЙ АБХАЗСКОЙ ПРЕССЕ («ЭХО АБХАЗИИ»). ПОСЛЕ ЭТОГО И Я ПЕРЕВЕЛ И ОПУБЛИКОВАЛ НОВЕЛЛЫ АБХАЗСКИХ ПИСАТЕЛЕЙ, ПОСЛЕ ЧЕГО ВСТРЕТИЛСЯ С НИМИ, И МЫ РЕШИЛИ СОВМЕСТНО ИЗДАТЬ КНИГУ НАШИХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ.
В 2003 году была издана книга под названием «Время жить», в которую, кроме произведений грузинских и абхазских авторов, вошли также сочинения осетинских, азербайджанских и армянских писателей.
В Азербайджане состоялась наша очередная встреча. В ближайшем будущем мы собираемся издать альманах из произведений этих авторов. Сегодня нас мало что связывает, и именно в культуре и искусстве состоит тот резерв, который сумеет нас соединить.
МОЙ ОТЕЦ БЫЛ ПОЛКОВНИКОМ, И Я ХОРОШО ПОМНЮ, КОГДА ШЛИ БОИ С ГЕРМАНИЕЙ, НОВОСТИ ПЕРЕДАВАЛИСЬ В СОПРОВОЖДЕНИИ МУЗЫКИ БАХА, БЕТХОВЕНА И ВАГНЕРА, Т.Е. ТОГДАШНЕЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО ТЕМ САМЫМ ГОВОРИЛО НЕМЦАМ, ЧТО БОРЕТСЯ НЕ С НИМИ, А С ФАШИЗМОМ. СУЩЕСТВУЕТ НЕЧТО, СТОЯЩЕЕ ВЫШЕ ПОЛИТИКИ.
В 2002 году я и абхазский писатель, член здешнего Парламента, Батал Кобахия вместе объездили Тбилиси, Сухуми и Цхинвали. Недавно были в Ереване. И когда нас, грузинского и абхазского писателей, видели вдвоем, удивлялись: вы же враги, почему вы вместе?
- Ваши произведения переводят и читают в Абхазии. Каково отношение абхазов ко всему этому, и что сегодня может разрушить «образ врага», созданный с обеих сторон?
- Когда Темур Чхеидзе поставил спектакль «Море, которое далеко», в котором двое друзей – абхаз и грузин – спорят, это не было похоже на споры политиков, ибо это был спор друзей. Я взял сюжет из реальности, потому что когда я пишу о Сухуми, то обо всем вспоминаю с теплотой. Я не могу связать эти воспоминания с отрезанными головами и тем, как мы убивали друг друга.
В произведении «Возвращение в Сухуми» я описал один эпизод, рассказанный мне пожилым сухумцем. «Когда мы оставили Сухуми, я не спал ночами, мучился, и в конце концов пришел к тому, что начал «возвращаться» в Сухуми. Перед сном всё брожу по родному городу, и потом сладко засыпаю. То представлю себя перед гостиницей «Абхазия», то встречаюсь с друзьями в кофейне, пью с ними шампанское…» Этот человек так сумел вернуться в Сухуми.
В СУХУМИ ОДИН МОЙ ЗНАКОМЫЙ ГРУЗИН, ПО ФАМИЛИИ ДЖИШКАРИАНИ, И ЕГО РОВЕСНИК-АБХАЗ РОСЛИ ВМЕСТЕ. КОГДА НАЧАЛАСЬ ВОЙНА, АБХАЗ СКАЗАЛ ГРУЗИНУ, ЧТО ЕГО ДОЛГ БЫТЬ СО СВОИМ НАРОДОМ. «У МЕНЯ ЕСТЬ ОДИН БРОНЕЖИЛЕТ,- СКАЗАЛ ОН,- И Я ОТДАЮ ЕГО ТЕБЕ. НАДЕНЬ, ЧТОБ ВЫПУЩЕННАЯ МНОЮ ПУЛЯ НЕ УБИЛА ТЕБЯ»… ТОТ МОЛОДОЙ АБХАЗ ПОГИБ НА ВОЙНЕ…
Другим народам это непонятно, и меня часто спрашивали о том, что если шла война, почему он отдал бронежилет грузину. Такое своеобразие характеризовало отношения грузин и абхазов. У нас было много общего, и трагедия, как раз, в том, что мы истребляли друг друга.
И сам Батал Кобахия заинтересован в начале грузино-абхазского диалога. Трудно прогнозировать его результаты, но, по-моему, диалог необходим. Ведь война тогда-то и началась, когда прервался диалог между нами.
Когда я иду к ним на переговоры, то никогда не представляю какую-либо партию или организацию
- Вы получали предложения от разных политических партий. Почему у Вас нет желания включиться в политические процессы?
- Как писатель, в общении с политиками я увидел многое, что происходит за кулисами – как готовится «блюдо». И во многих случаях оно оказывалось таким острым и «невкусным», что вовсе мне не нравилось. Зачастую это бывало случайно созданно объединение внутри партии. Взять, хотя бы, людей, бывших когда-то в правительстве, которые сегодя в оппозиции. Мы, в Грузии, пока не готовы к тому универсальному объединению, в котором, с уважением и учетом мнения друг друга, достигнем реального результата.
- Что препятствует формированию в Грузии политической культуры?
- Причин много. ВОЗЬМЕМ, К ПРИМЕРУ, ПРИБАЛТИКУ. У НИХ ЕСТЬ СВОЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА, КОТОРОЙ НЕТ У НАС. КОГДА МЫ, 20 ЛЕТ НАЗАД, ПЕРЕКРЫВАЛИ ЖЕЛЕЗНУЮ ДОРОГУ, УСТРАИВАЛИ ЗАБАСТОВКИ НА ЗАВОДАХ, ФАБРИКАХ И В ШКОЛАХ, ТАМ МИТИНГИ ПРОВОДИЛИСЬ ТОЛЬКО В ВЫХОДНЫЕ ДНИ, ПОСКОЛЬКУ, ПРЕЖДЕ ВСЕГО, ДУМАЛИ О ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИТИКЕ, А НЕ ПОЛИТИКЕ ПАРТИЙ.
В Киеве писателю Ивану Драчу предложили стать президентом, но он отказался. Это было не его дело, и он не взял на себя ответственность.
У нас все рвутся в лидеры. В Голландии министры и депутаты ездят на велосипедах, а у нас, вон, на каких машинах разъезжают! Мы не признаем критику, на телеэкранах или газетных страницах лишь брань, что хуже всего. И на собственных ошибках и проступках мы тоже не учимся.
Я всегда был противником войны и сторонником диалога. Существует война, которую проигрываешь сам себе. Такой была гражданская война, абхазская война. Все это вызвано чрезмерными эгоцентристскими желаниями. Между грузинами и абхазами минное поле, и нужно подобрать такого человека, который сумеет ходить по такому полю. Нужна большая осторожность.
Войну можно было предотвратить. До сих пор я не говорил об этом, впервые расскажу вам. Я был редактором журнала «Рица». Когда напряженность пока только назревала, пришли ко мне первый секретарь Обкома Абхазии, Борис Адлейба, и известные писатели: Баграт Шинкуба, Алексей Гогуа, Алексей Джопуа, Джума Ахуба, Николай Квициния и др. Обсуждался вопрос о том, что надвигается что-то ужасное, и, может не стоит прерывать диалог.
Не забуду Баграта Шинкубу, заявившего, что абхазы написали русским письмо, но он его не подписал, поскольку все идет к чему-то плохому. Одним из требований в этом пространном письме было: поскольку происходит переименование деревень, вернуть этим местам старые абхазские названия. Создать общую, абхазо-грузинскую группу ученых, которые изучат этот процесс.
Другой вопрос касался нескольких фондов, которые занимались поселением в Абхазии многодетных семей. Нас было 250 тысяч, абхазов – до 90. Шинкуба тогда сказал: правда, демографически мы никогда не догоним грузин, но, может, создадим совместную группу. Не нужно раздражать народ, поселим тех людей на другие территории, а то этот факт кто-то нехорошо использует.
Об отделении от Грузии разговора, определенно, не было. Однако, в письме было сказано, что если так будет продолжаться, то тогда, мол, отделимся… Это происходило в 1989-90 гг. В стране уже была напряженность.
Я обрадовался, поскольку всегда был сторнником диалога. Однако снаружи меня встретили несколько человек, т.н. грузинские радикалы. Спросили, о чем мы беседовали. Тогда меня объявили предателем, мол, как это ты разговариваешь с абхазами. Политические лидеры здесь мы и решаем все мы, а ты кто такой и что из себя представляешь. Один из этих лидеров, которого сегодня нет в живых, сказал мне тогда: чтоб я не видел тебя входящим к абхазам и говорящим с ними!..
На следующий день был митинг грузин, и, правда, мою фамилию не назвали, однако объявили, что есть в Союзе писателей один грузин, который проводит предательскую политику. Я и сейчас помню сказанные тогда фразы: соотечественники, посмотрите, что творится! Этим господам следует прийти в себя и поменьше говорить… С тех пор прошло много времени, и те же люди говорят мне сегодня: у тебя много друзей в Абхазии, поговори с ними и нас подключи…
А ВЕДЬ, БЛАГОДАРЯ ТАКИМ ВЫХОДКАМ, БЫЛА РАЗОВРАНА ПОСЛЕДНЯЯ НИТЬ ОТНОШЕНИЙ С АБХАЗАМИ. КТО-ТО ПИТАЛ ПУСТЫЕ ИЛЛЮЗИИ. СЕГОДНЯ ЭТИ ЛЮДИ ВНОВЬ В ПОЛИТИКЕ. НЕ ХОЧУ ИХ НАЗЫВАТЬ, ИБО БОРЮСЬ СО ЗЛОМ, А НЕ ЗЛЫМИ, С ПРЕСТУПНОСТЬЮ, А НЕ ПРЕСТУПНИКАМИ. ПЕРСОНАЛЬНАЯ ВРАЖДА И НЕНАВИСТЬ ЕДВА НЕ ПОГУБИЛИ СТРАНУ.
- Вы активно трудитесь в народной дипломатии, имеете друзей-абхазов. Почему правительство, в Вашем лице, не использует этого средства?
- Ни у кого не должно быть иллюзий по поводу того, что народная дипломатия всесильна. Однако она делает то, что не под силу официальным ведомствам. Нужно было в свое время навести порядок, а сегодня этот конфликт уже стал планетарным. Энергия нашей нации больше направлена на разрозненность, как это было 20 лет назад, чем на объединение.
- Какая роль возлагается на Россию в разрешении этого конфликта? По мнению части общества, без России это невозможно. Некоторые же думают наоборот. Вы общаетесь с ними, что думает абхазская общественность?
- Роль России в урегулировании грузино-абхазского конфликта весьма значительная, но не решающая. Главное – грузино-абхазский диалог. Важна роль любой соседней страны. Россия – огромное государство, и в отношениях с ним мы во всем должны быть рассудительны. Если русские дадут обещание о невмешательстве, будем ли мы говорить друг с другом? В первую очередь, должна рассеяться ненависть.
- Абхазы готовы говорить с нами?
- А мы, грузины, готовы? Если на протяжении всей истории мы, грузины и абхазы, вместе возводили церкви и монастыри, строили государство, у нас нет права не найти общий язык. В первую очередь, мы должны вернуть людей, а потом уж территории.
Грузинская политика не сформирована. После абхазской войны я не помню ее анализа на государственном уровне. Как мне известно, в России изучают бои этой войны, происходившие 15-16 марта, когда грузины добились успеха в обороне Сухуми. Они анализируют и выявляют, какие ошибки были при этом допущены. У нас такого не происходит.
- Некоторое время назад власти привезли абхазских детей. Возымеют ли подобные акции влияние на грузино-абхазские отношения?
- Смотря, как это будет сделано. Детьми спекулировать нельзя. Не надо вести себя так, чтоб это потом кто-то использовал. Я не люблю слова «пиар». Отнесемся с уважением к этим детям, привезем их, но не будем превращать в жертву политического пиара.
Беседовала
Шорена Цивкарашвили
